Йаррис /// В доме было десять тысяч двеpей, но она выходила в окно ©
На самом деле этот сон приснился мне около трех месяцев назад, но почему-то валялся в черновиках.
Подземелье, которое мой мозг слепил явно из инквизиционных пыточных, каких-то мясницких лавок и неведомых застенков всех времен и народов. Кровища на стенах, какие-то странные механизмы и инвентарь прилагаются. Я, видимо, всё-таки мужского пола, сон от первого лица.
И я в этом подземелье эээ... работаю? Ставлю опыты? Возможно как-то так. Но в конкретный момент сна я в этом подземелье прячусь. Прячусь от какого-то чувака с собакой/собаками, и опасность заключается именно в последних — они страшные зверюги, и идут по следу. А еще фишечка в том, что я хорошо знаю и чувака и его собак. Лично, можно сказать. И мы были вроде как коллегами, что ли. До поры до времени, хаха.
читать дальше
____________________________________
А третьего дни приснился сон про Dragon Age.
Какое-то почти-modern-AU, в котором я — Серый Страж, и мы с какой-то патичкой шаримся по заброшенным шахтам. При этом, таймлайн — ДАО, гдет ближе к середине, и доп. условие: Дункан не помер.
Ну как не помер.... помирает вот. У меня на руках, значит. В кровище весь, как полагается.
А я, как полагается, в него влюблена.
Мы забаррикадировали проходи в сеть пещер, и патичка вопит про то, что нужно бежать дальше, а я держу мёртвое тело Дункана на руках, глажу его по голове, рыдаю, целую его, и вообще нихера не слышу, что мне говорят.
Потому что слышу только Зов.
И до чего же блять © этот Зов крипотный...
Он красивый. Он похож на песню, но похож на плач. Он звучит в голове и зовёт по имени, не называя этого имени, но ты знаешь, что обращён он именно к тебе. Мне кажется, что среди прочих голосов Зова меня зовёт и Дункан, который как бы уже к этим голосам присоединился в силу своей кончины.
Я могу только подвывать и целовать его в мёртвые и холодные губы. Патичка смотрит на меня сочувственно, но страх перед довольно активно проламывающимися через баррикаду порожденьками сильнее. Последний раз попробовав докричаться до меня, вся патичка дружно валит.
Я смотрю на окровавленное лицо и свои руки — все в тёмной крови. И слышу Зов.
И кричу.
Тут и сказочке конец.
Подземелье, которое мой мозг слепил явно из инквизиционных пыточных, каких-то мясницких лавок и неведомых застенков всех времен и народов. Кровища на стенах, какие-то странные механизмы и инвентарь прилагаются. Я, видимо, всё-таки мужского пола, сон от первого лица.
И я в этом подземелье эээ... работаю? Ставлю опыты? Возможно как-то так. Но в конкретный момент сна я в этом подземелье прячусь. Прячусь от какого-то чувака с собакой/собаками, и опасность заключается именно в последних — они страшные зверюги, и идут по следу. А еще фишечка в том, что я хорошо знаю и чувака и его собак. Лично, можно сказать. И мы были вроде как коллегами, что ли. До поры до времени, хаха.
читать дальше
____________________________________
А третьего дни приснился сон про Dragon Age.
Какое-то почти-modern-AU, в котором я — Серый Страж, и мы с какой-то патичкой шаримся по заброшенным шахтам. При этом, таймлайн — ДАО, гдет ближе к середине, и доп. условие: Дункан не помер.
Ну как не помер.... помирает вот. У меня на руках, значит. В кровище весь, как полагается.
А я, как полагается, в него влюблена.

Мы забаррикадировали проходи в сеть пещер, и патичка вопит про то, что нужно бежать дальше, а я держу мёртвое тело Дункана на руках, глажу его по голове, рыдаю, целую его, и вообще нихера не слышу, что мне говорят.
Потому что слышу только Зов.
И до чего же блять © этот Зов крипотный...

Он красивый. Он похож на песню, но похож на плач. Он звучит в голове и зовёт по имени, не называя этого имени, но ты знаешь, что обращён он именно к тебе. Мне кажется, что среди прочих голосов Зова меня зовёт и Дункан, который как бы уже к этим голосам присоединился в силу своей кончины.
Я могу только подвывать и целовать его в мёртвые и холодные губы. Патичка смотрит на меня сочувственно, но страх перед довольно активно проламывающимися через баррикаду порожденьками сильнее. Последний раз попробовав докричаться до меня, вся патичка дружно валит.
Я смотрю на окровавленное лицо и свои руки — все в тёмной крови. И слышу Зов.
И кричу.
Тут и сказочке конец.